Питер Дикинсон, научный сотрудник Atlantic Council
У Владимира Путина есть простое объяснение волны международного осуждения, поглотившей Москву в результате черноморской атаки России на украинский флот. Лидер Кремля уверен: это все действия Украины. «Киев активно подогревает антироссийские настроения, – и это работает». Это далеко не первый раз, когда официальная Москва пытается обосновать серьезные обвинения в свой адрес антироссийской предвзятости.
Устаревшая еще в XIX веке концепция русофобии переживает подлинный ренессанс. Начиная с 2014-го она превратилась в главное оправдание Кремля, с каким бы новым раундом обвинений он не сталкивался. Будь это вторжение в Украину, попытка переворота на Балканах, применение химического оружия в английской провинции или вмешательство в выборы в Европе и США, – для себя Кремль четко решил, что лучшая форма защиты – полностью игнорировать обвинения и осуждать международное сообщество за преданность антироссийской истерии.
Привычка маркировать любую критику как русофобию в последние годы стала неотъемлемой для Кремля, поскольку идет вместе со все более неправдоподобным отрицанием реальных действий гибридной войны России против Запада. Русофобия – единственный способ понять мир, в котором Россия продолжает утверждать свою невиновность, фактически ежедневно встречаюсь с обвинениями в новых преступлениях. Если Москва действительно не виновата в мириадах погрешностей, которые ей приписывают, тогда иррациональная фобия действительно является единственным рациональным объяснением этих столь различных и, на первый взгляд, не связанных претензий.
Однако это оставляет без ответа ключевой вопрос.
С чего бы внешний мир так внезапно стал антироссийским? Москва хотела бы нас убедить, что инциденты русофобии стремительно участились с 2014 года, но тем не менее это не сопровождалось попытками объяснить, что могло бы стоять за таким необычным явлением. Официальный Кремль трактует враждебность Запада как нечто заранее спланированное, что делает излишним поиск дальнейших объяснений.
Такое мышление продолжает диктовать политику нации, которая до сих пор переживает поражение в холодной войне. На самом деле российская одержимость Западом никак не взаимна, и долгое время не существовала.
Несмотря на то, что Кремль утверждает обратное, к 2014 году русофобия была последней идеей, которая могла прийти кому-то в голову. Большинство международных обозревателей после 1991 года потеряли интерес к Москве и оставались плохо осведомлены о силе недовольства России распадом СССР. В то время как Путин начинал двигаться в сторону откровенного реваншизма, на Западе кремленологи стали музейными экспонатами. Новое поколение росло, считая Россию хоть и беспокойной, но относительно безобидной страной, которая стремится модернизироваться и снова приобщиться к сообществу наций.
Отсутствие понимания того ощущения исторической несправедливости, которое управляет современной Россией, привела также и к ложной оценке Путина. Никто не подумал, что это серьезно. Возвращение советского национального гимна в начале его правления не освежило память, не зазвенели тревожные звоночки и после реабилитации Сталина. Западная наивность никогда раньше не была такой очевидной, как в своей неприличной поспешности проигнорировать российские нападения на Эстонию и Грузию в 2000-х годах.
Даже после вторжения в Украину в 2014 году, многие все еще неохотно видели в России враждебную силу и ответили на обновленную угрозу от Москвы значительной сдержанностью и глубоким беспокойством. Различные контрмеры, которые Кремль сегодня провозглашает русофобией, на самом деле являются теми самоубийственными ранами, которые Россия сама себе нанесла своим агрессивным поведением, которое стало невозможно игнорировать.
Если коллективный Запад в чем-то и виноват в плане своей реакции на путинскую Россию, то не в русофобии, а прямо напротив - в настойчивом стремлении не видеть очевидного и выдавать желаемое за действительное.
Поскольку конфликт на востоке Украины приближается к своему пятилетию, а проблеска и не видно, можно ошибочно подумать, что на самом деле две страны всегда были заклятыми врагами. Однако никакой неизбежности в обострении двусторонних отношений не было. Кремль не покладая рук старался убедить себя в том, что Украина остается его имперской собственностью во всем, кроме своего имени. Это прямо привело к революциям 2004-го и 2014 года, обе из которых были сфокусированы на желании бежать от России и подтолкнуть Украину навстречу более приемлемой европейской модели демократического правления. Вместо того, чтобы отступить или попробовать осуществить противодействие "мягкой силой", Путин прислал войска.
Лидерам Кремля нравится сводить дальнейший крах российского влияния на Украину к русофобии. Но такая концепция пренебрегает тем фактом, что большинство украинцев росли, считая россиян скорее братьями, чем соседями, и были глубоко потрясены, когда в 2014 году Москва на них напала. Даже сейчас, после оккупации и аннексии Крыма и российских танков в Донецке и Луганске, многие миллионы украинцев продолжают придерживаться положительного отношения к России, направляя свой гнев исключительно на Кремль. Эта злость – горький плод путинской войны, но никак не бред от иррациональных русофобов.
Украина – одна из немногих стран, которая способна прийти к таким негативным выводам. Враждебные гибридные действия создали России репутацию одной из самых больших угроз для глобальной безопасности, а объяснение войны как реализации русофобии, а не как результата российской агрессии лишь затрудняют содержательный диалог и углубляют недоверие.
В идеальном мире Кремль бы признал свою роль в нынешнем скатывании на путь новой Холодной войны и стремился бы к фундаментальной перезагрузке в отношениях. Несмотря на свое хронически недостойное поведение, полная раскаяния Россия поняла бы, что двери к примирению еще широко открыты. Но в реальном мире происходит иначе.
Как показала впечатляющая международная реакция на недавнюю атаку России на Черное море, Запад до сих пор все еще недостаточно настроен на конфронтацию. Тем не менее, повторные действия кремлевской агрессии заставят международное сообщество принять дальнейшие меры – даже несмотря на распространенную склонность вернуться к практике «бизнес как обычно». Если российские лидеры настаивают на определении этого как русофобии, пусть так и будет – и они также должны признать, что нынешние настроения достигли эпидемических масштабов по всему миру. Русофобия стала ведущим товаром экспорта России, и будет оставаться им до тех пор, пока будет продолжаться гибридная путинская война.
Необычайно, просто на редкость трезвая статья.
Если исключить Курта Волкера, то никто не описывал ситуацию гибридной войны России против Украины и против всего Запада столь трезво. Это войну спланировала Россия,начала Россия, ведет Россия и подымает в ней ставки тоже Россия. Собственно кроме прямого ядерного удара, все средства Россия уже применила включая угрозу стратегического ядерного нападения и превращения Америки в "радиоактивный пепел".
Но субъективно на всех уровнях Россия воспринимает себя как страну, которую вынудили обороняться. Пять лет войска России сражаются на трех-четырех фронтах вне России, а ее спецслужбы организовывают спецоперации как террористического так и подрывного либо информационного характера по всему миру - и при этом россияне уверены, что они только защищаются
Как некогда советские граждане были уверены в исключительном миролюбии СССР, даже когда советские войска уничтожили полтора миллиона (!!) афганцев.
И этот психологический феномен еще должен стать предметом всестороннего изучения - агрессия осуществляется в атмосфере полной убежденности не только в своей правоте но и в своем исключительном миролюбии. Чему наличие военных контингентов, активно действующих по всему миру, никоим образом не мешает. И даже двоемыслие по Орвеллу тут объясняет далеко не все
И тут перед нами социально-психологическая проблема, взывающая к изучению.
При этом всякая критика политики России легко объясняется с позиций русофобии. И все обвинения оказываются ложными, придуманными русофобами. А все преступления либо вовсе не существуют в реальности, либо совершены специально Западом, чтобы создать поводы для обвинения России.
Один из самых ярких примеров - Боинг сбили украинцы специально чтобы обвинить Россию (варианты: по своей инициативе, либо по предварительному сговору со штатами). А Скрипалей отравили сами англичане - тоже чтобы обвинить Россию.
Тем не менее феномен в том, что даже абсолютно нормальные, хорошо образованные и прошедшие школу научных дискуссий русские не просто верят в подобный вздор, ног отовы отстаивать его истинность в серьезных дискуссиях.
И это подчеркивает важность проблемы; ведь в случае Китая мы столкнемся с тем же явлением, только в несравненно более широких масштабах.
Вдумайтесь: ведь мощь страны неизмеримо больше, а при этом сила, глубина и укорененность верований в собственную исключительность - все это тоже не сравнимо по масштабам с Россией - поглядите на Северную Корею, это поможет осознать реальность.
И миру еще только предстоит с этим столкнуться.