Я по вечерам читаю очерки по российской истории Бориса Акунина (Григорий Чхартишвили); я называю их именно так, а не так как у автора, потому что это при всем уважении труд писателя, а не историка. Должен честно признаться, что труды историков за редким исключением даются мне с большим трудом: огромный массив фактов, имен, мест и событий не укладываются в моей памяти, которая хорошо держит образы и идеи, но отвратительно слаба по части дат и мелькающих имен. А я еще и сюжеты плохо запоминаю, и выйдя из кино, отчетливо помню сцены вплоть до тонкостей интонации героев, но обычно не могу пересказать последовательность событий, а полилинейную конструкцию "Анны Карениной" начал улавливать кажется с третьего прочтения.
Такая конструкция памяти противоположна усвоению истории (любопытно что мой отец и мой сын напротив с первого раза схватывают сюжет, даты и последовательность событий, но куда хуже улавливают детали). Потому мне история зачастую скучна. А вот история, обработанная писателем, который привычно создает образы и портреты, а также отмечает идеи, а порой и придумывает их, мне как раз по силам.
Но читая Акунина, я набредаю порой на совершенно удивительные идеи и сопоставления, правда за точность не поручусь - ведь писатель Акунин тоже жаден на образы и идеи, а значит порой невольно их выдумывает или хотя бы подкрашивает, такой себе макияж под современность. И к тому же кратко излагает, как раз для читателей смсок.
Стратегия монголов
Вся военная стратегия монголов, разработанная Чингисханом и усовершенствованная его преемниками, держалась на трех китах – управляемость, связь, согласованность.Армия действовала по единому плану, но при этом двигалась не массой, а разделялась на большие и малые отряды, охватывая обширную территорию.
Перед началом кампании собирался военный совет, в котором участвовали все командиры соединений. Разведчики, заранее посланные в выбранную для вторжения страну, сообщали добытые сведения. Специальные интенданты- юртчи определяли места стоянок и пастбищ для каждого из корпусов. Обязательно обзаводились проводниками, хорошо знающими неприятельские земли. Впереди, на расстоянии одного-двух переходов от основных сил, двигались передовые отряды, которые убивали всех встречных, чтобы весть о вторжении дошла до врага как можно позже.
Обычно монголы шли несколькими колоннами, и каждой был назначен свой маршрут. Между корпусами курсировали летучие отряды разведчиков и фуражиров. Связь поддерживалась через курьеров и систему дымовых сигналов.
Не зная, с какой стороны ждать главного удара, неприятель обычно отступал к какому-нибудь укрепленному пункту – городу или крепости. Монголы оставляли заслон, блокировавший осажденных, и двигались дальше. Главной целью было уничтожение основного вражеского войска. Вынуждая противника сжиматься в кулак, полководцы Чингисхана замыкали кольцо окружения, действуя по хорошо им знакомой технологии «большой охоты». После сражения, неизменно заканчивавшегося победой монголов, мало кому из окруженных удавалось спастись.
Множественность одновременных ударов, стремительность перемещений, запирание противника в «котлы» – всё это поразительно напоминает тактику немецких «блицкригов» и танковых прорывов времен Второй мировой войны. И сходство это неслучайно.
В тридцатые годы ХХ века известный британский военный историк Б. Лиддел Харт опубликовал серию работ, в которых подробно рассматривал военное искусство Чингисхана и Чингизидов. Лиддел Харт писал, что монголы добивались своих побед, эффективно комбинируя два стратегических правила: никогда не наносить лобовых ударов и максимально дезориентировать противника.
Как выяснилось уже после войны, немецкий Генштаб решил взять монгольскую методику на вооружение, заменив летучие отряды авиацией, а ударные части – танковыми корпусами. Пехоту немцы превратили в стремительную «конницу», посадив ее на танки и бронетранспортеры.
Гудериан и не скрывал, что почерпнул идею танковых клиньев из статей Лиддела Харта.
Чингисхан стремился деморализовать противника еще до того, как придет время генерального сражения. Вероятно, это был первый завоеватель, сознательно и расчетливо использовавший методику психологической войны.
Специальные лазутчики заранее распространяли слухи о неисчислимости монгольских полчищ и о жестокой каре, которая ожидает всех непокорных.
Монголы действительно, до последнего человека, безо всякой пощады, уничтожали гарнизоны и отряды, вступившие с ними в бой, но обязательно давали нескольким пленным сбежать, чтобы те разносили панические слухи.
Если Гудериана действительно вдохновила стратегий монголов в изложении Харта, - это таки потрясает.
Во всяком случае меня. Так же как важность ведения психологической подготовки к сражению и завоеванию.
А также изумление - после такого взрыва пассионарности - многовековое молчание и полный упадок нации. На мой взгляд тут скрыта проблема, это нужно хорошо обдумать (итальянцы, персы, египтяне - все-таки немножко не то, как мне кажется)